18+
неизвестные
НЕИЗВЕСТНАЯ ПИСАТЕЛЬНИЦА, ФОТОГРАФКА И РЕЖИССЕРКА ЛЮДМИЛА ЗИНЧЕНКО
«Ты художник, ну и обосраться что ли от этого?»
Людмила Зинченко – уникальный человек. Она фотографка и преподавательница в Школе Родченко. Но это не все. Людмила имеет два дополнительных псевдонима: в кино – она режиссерка Люся Матвеева, в литературе – писательница Калина Красная. Мы поговорили с ней о том, как много лет заниматься искусством, не обращая внимания на неизвестность.
— Чисто физически, на какой род деятельности вы тратите больше всего времени? В чем достигли больше всего успеха?
– Я не занимаюсь серьезно ни фотографией, ни видео, ни даже рассказами, упаси меня Бог от такого здравомыслия! Делаю то, что интересно и от чего получаешь кайф. Я фотографировала лет 25 и считала себя фотографом, но теперь это надоело. С кино я тоже завязала, т.к. все делала в одиночку, а это очень сложно – кино коллективный продукт. На Берлинале после показа «Вышивальщицы», когда была встреча, я немного рассказала о себе, мол была фотографом всю жизнь, и один зритель спросил: «А как вам удалось слезть с этой иглы?» Мне не нравится сидеть «на игле» фотографии, видео или чего-то другого, чистый рассудок и открытый взгляд на все – лучшее, что может быть. Хотя я немного вру, потому что становлюсь зависимой от литературы, и на это трачу почти все свободное время. Преподавать интересно, потому что скорее учишься, чем учишь. Это то, что кормит, по крайней мере пока. Про успех моей деятельности? Странный вопрос для журнала с таким названием как ваш. Я не популярный человек и уж точно не успешный! Да и вообще, что это такое успех? Эта тема для молодых художников, когда надо доказывать миру и себе, что ты художник и что-то можешь. Потом доживаешь до какого-то возраста, когда уже и не надо ничего доказывать: «Ты художник, ну и обосраться что ли от этого?» Живешь и делаешь свое дело, как-то так.
"Чудесные приключения" по повести Сельмы Лагерлефф от Люси Матвеевой . В мире работает огромное количество CCTV-камер. Это облачное видеонаблюдение – трансляция онлайн 24 часа в сутки – беспристрастно и беспрестанно, в отличие от любого оператора, фиксирует реальность, создавая идеальную документацию современности, находящуюся в открытом доступе. Этот фильм не снят – он смонтирован из футажей CCTV-камер. На фоне этой подчеркнутой реальности происходит трансцедентальная трансформация персонажа, который, оказавшись в ином мире, получает возможность быть везде и нигде. Основа сюжета – современная интерпретация сказочной повести Сельмы Лагерлеф «Чудесные приключения Нильса». Главный герой попадает в облачное CCTV-царство, где переживает реальные чувства и совершает реальные поступки, проходя квест, не лишенный также политических и культурных аллюзий, цель которого –конечно же, снятие чар.
"Вышивальщица" . Фильм состоит из пяти новелл: «Вертолет», «Воскресенье», «Собачка-фотограф», «Мавзолей» и «Апокалипсис». Они объединены одним общим действием – автор вышивает эти истории, что отсылает к древнему мифу о богинях судьбы, прядущих нить человеческой жизни. Фильм - участник Берлинале, ММКФ (2014 г.), Канскского фестиваля видеоарта (приз за лучший российский фильм).
fashion drama BLUE DREAM
— Бывает ли, что вы запутываетесь, кто вы есть на самом деле: писательница, фотографка… Или вы все гармонично сочетаете в себе?
– Не запутываюсь! Как фотограф я Людмила Зинченко, режиссер - Люся Матвеева или писатель - Калина Красная. Художник использует разные медиа – статичную или движущуюся картинку, или эти черные значки на белом фоне, но художник то все равно один. Эти черные значки – буковки, конечно, интереснее всего мне, потому что любое самое современное технологичное произведение медиа искусства ограничено в своих возможностях. Тогда как литература, будит человеческое воображение, а оно безгранично. Литература – интерактивное искусство, писатель взаимодействует с читателем, дает какие-то образы для прочтения, но последнее слово всегда за читателем. Может читатель и есть главный художник, он рисует в своем воображении или сознании ту картину, которую предлагает автор и придает этому смыслы, возможно, совсем другие, которые писатель и не закладывал. Литература - двусторонний процесс. А в картинки на стене я не очень-то верю, тем более в наше время, когда создать можно любую картинку!
фотографии из разных серий
— Вы преподаете различные фотопроцессы. Видите ли вы сразу, кто из студентов будет в будущем успешен в своем деле, а кто нет?
– Что понимать под успехом? Деньги? Славу? Популярность? Амбициозных людей сразу видишь, уже одна подпись огромными буквами в ведомости посещения говорит о многом. А сказать по кому-то в школе: «Да этот человек будет всю жизнь фигачить вне зависимости от денег, славы и популярности!» – конечно, нельзя. Все общество нацелено на успех, даже школа Родченко в авангарде. Студентам с самого начала говорят о том, что надо быть успешными, востребованными, институциональными, известными... Успех – не моя тема, я неудачник, и горжусь этим. Потому что в таком случае только можно быть более собой, свободным, хотя…тут тоже…
видеоперформанс NATIVE TONGUE
— Сейчас, как мы поняли, вам важно состояться как писательница, так как в литературных кругах вы еще совсем неизвестны. С какими сложностями сталкивается неизвестный писатель в наше время?
– Время от времени происходит обострение, и я говорю себе: надо действовать: посылать рассказы в издания, журналы, на конкурсы, находить связи в литературных кругах – professional network, но потом опять забиваю. Во-первых, все равно никто не отвечает, сейчас такая мода – не отвечать на письма. Сколько куда я ни писала – просто нет ответа. Хотя нет! Один был от агента, что работают они только с известными писателями, либо надо платить свои деньги. Я понимаю, художник тоже должен уделять много времени на собственное продюссирование, но тут у меня всегда загвоздка. Не хочется тратить силы на такую активность, времени и так мало. Ну и потом, вся эта бумага, издательства, конкурсы, признание профессионалов (кто они? Достоевские? Толстые?) – это всё стереотипы.
—В итоге после многих писем в разные издательства вам удалось напечатать свою первую книгу.
– Нет, это все произошло очень случайно. Встретив Женю Суслову, которая закончила Школу Родченко и в Нижнем Новгороде учредила издательство Красная ласточка, я спросила ее: ты не знаешь где можно напечатать книгу? Причем я чистосердечно не рассчитывала на их издательство, они публикуют книги по философии, об искусстве, лингвистике и тд. Но Женя ответила: «Так у нас и напечатаем!» Вот и напечатали наконец-то. Я ее получила 5 дней назад и тут же уехала в деревню. 70 книг лежат у меня дома и не продаются отчего-то.
"Lucid dreams" — это книга короткой прозы, созданной на материале снов автора. Сюрреализм советской истории, ее призрачность и фантазматический характер соединяются здесь с экзистенциальным ужасом технологической современности. Прозрения и интуиции автора то становятся похожи на сновидение, то превращаются в фарс и чистую игру языка, карнавал возможных исторических событий, страшную шутку. При этом можно увидеть хрупкую надежду на человека и его неограниченные способности
— Расскажите про свою последнюю выставку.
– Это была выставка "На краю света" в Электрозаводе. Я постоянно переезжаю и вечно таскаю с собой фотографический груз – папки с фотками напечатанными еще в прошлом веке. И уже не обращала внимания на них, просто знаю, что есть такая данность в моих вещах – фотографии. Переехав в очередной раз, решила некоторые повесить на стену. Приходит в гости мой друг Денис Мустафин и говорит: «О, а давай выставим их?» Так мы сделали совместную выставку: концепция и идея Дениса, а так же его объект – большой светящийся шар, а с меня старые фотки на стенах. Мне понравилось.
выставка "На краю света"
— Людмила, оставьте послание нашим читателям, начинающим или неизвестным художникам.
– Человек всегда стремится к славе, но когда художник становится известным, это опасно, потому что он часто перестает быть художником – начинает делать вещи в своем стиле, те, по которым он узнаваем, и то, что будут покупать, и мало кто с этим может справиться. Короче, слава нам, неудачники!
на фото Людмила в роле бездомной в собственном фильме "Чудесные приключения Нильса"
Отрывок из рассказа «Музей». Автор: Калина Красная (Людмила Зинченко)
…Через некоторое время Муся получила приглашение приступить к обязанностям художника-оформителя в новом штате реформированного музея. Ей назначили аудиенцию. Муся шла по коридорам и не узнавала их. Бегущая строка на входе. Реклама. Свежевыкрашенные стены, ровный пол, белый потолок, лифт. Везде камеры наблюдения, вежливые охранники в черных костюмах. Улыбчивые смотрительницы. Отремонтировали выставочный зал, новый экспозиционный свет, помещение стало огромным, расширили или это так кажется? Впрочем, какая разница, для ее работ здесь все равно не будет места. От старого музея ничего не осталось, даже отцовской Коллекции. На стенах висели огромные произведения каких-то модных художников. Все сияло, переливалось навязчивыми красками, примитивными мыслями, легкостью исполнения. "Нет, никто из них не доводит себя до самоубийства, работая над картиной –думала Муся – Все выверено. Рассчитано на успех."
Наконец, она оказалась в большой приемной. Провалилась в мягкий кожаный диван. Полистала один из глянцевых журналов в лежащей рядом стопке: фэшн, дизайн, арт. Задумчиво Муся достала из кармана протертых джинсов пачку Кента. Вытянула ноги в старых бундесверовских ботинках. Сидеть, впрочем, пришлось недолго, ее вскоре при- гласили. Она вошла в кабинет, заваленный книгами, журналами, какими-то объектами, картинами. Села на стул. Хозяйка кабинета курила сигарету за сигаретой и все время говорила по двум айфонам попеременно, то на русском, то на английском. Постоянно раздавались звонки sqype, сигналы чата в тончайшем макбуке. Муся разглядывала дивную прозрачную брошь на черном платье нового директора. Сверху на стене висел портрет отца, профессора Травникова. Наконец, директор отложила все трубки и сказала ей: "Детка, я вас беру, – Муся уловила даже задушевные интонации в голосе хозяйки – Но только забудьте все ваши идеи. Учтите, настоящего художника из вас не получится, вы не в тренде, понятно? Кто про вас знает? Кто вас купит? Вы думаете, теперь ценится искусство? Ничего подобного. Ценится вовсе не художник, а бренд. Имя. Нет больше талантливых художников, есть только раскрученные художники. Это все теперь не то, что вы думаете. Вы посмотрите, что у меня висит! Видели в залах? Вот что сейчас нужно людям! И на это они будут ходить, и это будут покупать, да-да, не жмите вы плечами. Ваши идеи, ваши работы, духовка, вы так это называете? Теперь ровно никому не нужны. Я вот тоже раньше хотела быть художником, посмотрите – перейдя на доверительный тон, она залезла куда-то в ящик и швырнула на стол перед Мусей несколько разноцветных дамских сумок на длинной ручке, сваленных из войлока. На них были вышиты золотом какие-то буквы.
– Так надо сейчас работать. Я придумала дизайн сумок, наняла команду, мне сделали эскизы, я проконсультировалась с модельерами, выбрали материал, заказали, мне их сшили, я нашла тексты, пригласила шрифтового дизайнера, он разработал новые шрифты, заплатили вышивальщицам, они вышили буквы... Вот что такое искусство!
Наконец, она оказалась в большой приемной. Провалилась в мягкий кожаный диван. Полистала один из глянцевых журналов в лежащей рядом стопке: фэшн, дизайн, арт. Задумчиво Муся достала из кармана протертых джинсов пачку Кента. Вытянула ноги в старых бундесверовских ботинках. Сидеть, впрочем, пришлось недолго, ее вскоре при- гласили. Она вошла в кабинет, заваленный книгами, журналами, какими-то объектами, картинами. Села на стул. Хозяйка кабинета курила сигарету за сигаретой и все время говорила по двум айфонам попеременно, то на русском, то на английском. Постоянно раздавались звонки sqype, сигналы чата в тончайшем макбуке. Муся разглядывала дивную прозрачную брошь на черном платье нового директора. Сверху на стене висел портрет отца, профессора Травникова. Наконец, директор отложила все трубки и сказала ей: "Детка, я вас беру, – Муся уловила даже задушевные интонации в голосе хозяйки – Но только забудьте все ваши идеи. Учтите, настоящего художника из вас не получится, вы не в тренде, понятно? Кто про вас знает? Кто вас купит? Вы думаете, теперь ценится искусство? Ничего подобного. Ценится вовсе не художник, а бренд. Имя. Нет больше талантливых художников, есть только раскрученные художники. Это все теперь не то, что вы думаете. Вы посмотрите, что у меня висит! Видели в залах? Вот что сейчас нужно людям! И на это они будут ходить, и это будут покупать, да-да, не жмите вы плечами. Ваши идеи, ваши работы, духовка, вы так это называете? Теперь ровно никому не нужны. Я вот тоже раньше хотела быть художником, посмотрите – перейдя на доверительный тон, она залезла куда-то в ящик и швырнула на стол перед Мусей несколько разноцветных дамских сумок на длинной ручке, сваленных из войлока. На них были вышиты золотом какие-то буквы.
– Так надо сейчас работать. Я придумала дизайн сумок, наняла команду, мне сделали эскизы, я проконсультировалась с модельерами, выбрали материал, заказали, мне их сшили, я нашла тексты, пригласила шрифтового дизайнера, он разработал новые шрифты, заплатили вышивальщицам, они вышили буквы... Вот что такое искусство!
Читайте также
