18+
фото: Александр Куликов
фото: Марго Овчаренко
ФОТОГРАФ ВЛАДИМИР СЕЛЕЗНЕВ: НЕУДОБНЫЙ ПЕЙЗАЖ, ПОДМОСКОВНАЯ ПРИПЯТЬ И ЭСТЕТИКА ОБЫДЕННОСТИ
Владимир Селезнев фотограф художник, преподаватель и сооснователь фотошколы Fine Art. Основные темы его работ сосредоточены на внутренних и территориальных преобразованиях современной городской среды, ее восприятии индивидом, чувстве социального дискомфорта и изоляции. Работы Владимира Селезнева известны не только в России, но и в Европе.
Говорим с ним об учебном процессе, о жизни городов-призраков за МКАДом и о том, как создавалась легенда для его книги «Осеев»
Говорим с ним об учебном процессе, о жизни городов-призраков за МКАДом и о том, как создавалась легенда для его книги «Осеев»
— Как ты пришел в фотографию?
– Тут довольно тривиальная история о том, как человек, ранее не знакомый ни с современной визуальной культурой, ни с изобразительным искусством вообще, вдруг понимает, что для того, чтобы создать визуальное произведение, необязательно уметь красиво рисовать («красиво» тогда означало «похоже»), а можно просто фотографировать. Я пишу «ранее не знакомый», не оправдывая свое невежество, но и не сильно осуждая его.
Начало моего творческого пути случилось до появления массового интернета в России. Для этого периода характерен, как мне кажется, огромный разрыв между все нарастающей потребностью в информации и ее фактическим отсутствием в открытых источниках. Дефицит приводил к невозможности не только быть в контексте того, что происходит, но и вообще понимать, что и как имеет смысл фотографировать. Если получать образование в сфере современного искусства, то такая возможность, видимо, была, но если ты начинающий фотограф-любитель, то ты был просто обречен находиться в художественном вакууме и по крупицам собирать актуальную картину мира. В этом разительное отличие того времени от сегодняшнего дня, когда информации уже слишком много. Сейчас любой человек, хотя бы просто подписавшись в социальных сетях на качественный контент, может за год получить хоть и общее, но довольно сформированное представление и об истории фотографии, и о современной визуальной культуре.
Сравниваю свои первые работы с фотографиями людей, которые сегодня только берут камеру в руки, и вижу, на сколько наивными и смешными были мои начинания. То, на что мне потребовалось десять лет, многие сегодня усваивают за несколько месяцев.
Начало моего творческого пути случилось до появления массового интернета в России. Для этого периода характерен, как мне кажется, огромный разрыв между все нарастающей потребностью в информации и ее фактическим отсутствием в открытых источниках. Дефицит приводил к невозможности не только быть в контексте того, что происходит, но и вообще понимать, что и как имеет смысл фотографировать. Если получать образование в сфере современного искусства, то такая возможность, видимо, была, но если ты начинающий фотограф-любитель, то ты был просто обречен находиться в художественном вакууме и по крупицам собирать актуальную картину мира. В этом разительное отличие того времени от сегодняшнего дня, когда информации уже слишком много. Сейчас любой человек, хотя бы просто подписавшись в социальных сетях на качественный контент, может за год получить хоть и общее, но довольно сформированное представление и об истории фотографии, и о современной визуальной культуре.
Сравниваю свои первые работы с фотографиями людей, которые сегодня только берут камеру в руки, и вижу, на сколько наивными и смешными были мои начинания. То, на что мне потребовалось десять лет, многие сегодня усваивают за несколько месяцев.
– Ты преподаешь фотографию, расскажи о своей школе Fine Art.
– Наша школа – одно из немногих учреждений в Москве, где можно получить глубокие знания о современной визуальной культуре и сформировать практический опыт в творческой фотографии. Мы задумывали ее как пространство, куда каждый желающий, не зависимо от уровня своей подготовки, может прийти за качественным образовательным контентом, выбрать любой уровень и длительность обучения: от однодневных воркшопов до годовой программы.
Мы организуем лекции, мастер-классы, встречи с выпускниками, выездные экспедиции, у нас есть свой студенческий клуб. Стараемся создавать комфортную среду единомышленников для раскрытия творческого потенциала наших студентов. А еще мы находимся в самом центре Москвы, у нас есть уютная гостиная и библиотека, куда можно просто приходить, смотреть книги, альбомы по фотографии и не только.
Мы организуем лекции, мастер-классы, встречи с выпускниками, выездные экспедиции, у нас есть свой студенческий клуб. Стараемся создавать комфортную среду единомышленников для раскрытия творческого потенциала наших студентов. А еще мы находимся в самом центре Москвы, у нас есть уютная гостиная и библиотека, куда можно просто приходить, смотреть книги, альбомы по фотографии и не только.
фотопленеры школы Fine Art
– Что для тебя важно донести до зрителя в своих фотопроектах?
– Это зависит от конкретного проекта. Многое написано в описании к моим проектам. То, что не написано, зрителю предлагается интерпретировать самостоятельно. В серии Dreamscape мне было интересно показать, как реальность, зафиксированная методами, свойственными академическому пейзажу, превращалась в абстрактную картину. В проекте SNR мы в с Катей Селезневой визуализировали наслоение материальной и цифровой реальности друг на друга. Последние несколько лет мне было интересно работать с современной городской средой массовой типовой застройки (проект «Осеев»), выявить причины ее появления в том виде, в котором она существует сейчас. Хотелось поглубже пробраться в сознание людей, рождающих спрос на такую архитектуру и делающих возможным ее повсеместное распространение.
из фотопроекта «Dreamscape»
– Как ты выбираешь локации для своих неудобных пейзажей?
– «Неудобный пейзаж» – это название, придуманное мной и фотографом Дмитрием Лукьяновым, для нашего совместного мастер-класса. Мы оба практически одновременно, но не зависимо друг от друга переосмысливали в своих проектах территории современной типовой застройки, каждый по-своему, поэтому пришла идея сделать воркшоп-экскурсию по местам наших съемок. В качестве локации были выбраны Некрасовка и часть Люберец. Там находится, пожалуй, самое большое скопление новых жилых комплексов на территории Москвы и области, там мы создали наибольшую часть фотографий для своих проектов. Эти места – бывшие территории очистных сооружений и полей аэрации, со свалками строительного мусора и мусоросжигательным заводом — одни из самых густонаселенных окраин Москвы.
Кадры из фотопроекта «OSEYEV.
The history of a ghost town». Невошедшие
The history of a ghost town». Невошедшие
– Давай поговорим про историю создания твоей книги «Осеев». Почему именно тема заброшенных спальных районов города-призрака стала основой для твоей фотокниги «OSEYEV» ?
– Это был 2012 год, когда я купил среднеформатную камеру Fuji GX680 – одну из самых громоздких и тяжелых пленочных камер, ориентированную на съемку архитектуры. Тогда я начал методично и неспешно исследовать окраины Москвы. Не ставил перед собой никаких определенных целей – было просто интересно фотографировать, изучать возможности камеры и новые способы передачи пространства, которые она давала. Так около трех лет я путешествовал по новым спальным районам, наблюдал и фиксировал их состояния. Чаще всего я снимал в будни днем, избегая скопления людей и машин.
Почему именно новым и спальным районам? Потому что эти территории – еще не сложившаяся среда, работая с которой, работаешь с самой современностью, находящейся на стадии формирования. Это будущее городских территорий, архитектура и инфраструктура, не ангажированные стилевой принадлежностью, практически не имеющие территориальных ограничений, не созданные в интересах какого-то конкретного человека или небольшой группы людей, то есть они никогда не отражают никакие персоналии и являются своего рода индикаторами массового сознания. Эта среда является таковой, каковой она должна быть для удовлетворения спроса. А спрос на нее, в свою очередь, как нельзя лучше выражает происходящее в российском обществе, отношение властей к людям, отношение людей к самим себе.
Почему именно новым и спальным районам? Потому что эти территории – еще не сложившаяся среда, работая с которой, работаешь с самой современностью, находящейся на стадии формирования. Это будущее городских территорий, архитектура и инфраструктура, не ангажированные стилевой принадлежностью, практически не имеющие территориальных ограничений, не созданные в интересах какого-то конкретного человека или небольшой группы людей, то есть они никогда не отражают никакие персоналии и являются своего рода индикаторами массового сознания. Эта среда является таковой, каковой она должна быть для удовлетворения спроса. А спрос на нее, в свою очередь, как нельзя лучше выражает происходящее в российском обществе, отношение властей к людям, отношение людей к самим себе.
фрагменты книги «OSEYEV.
The history of a ghost town» / «Осеев. История города-призрака»
The history of a ghost town» / «Осеев. История города-призрака»
– Проект «Осеев» создавался несколько лет. Как это было? Интересно узнать про процесс.
– Для съемок мне больше всего нравилось время с октября по ноябрь, передающее странный контраст между новой зарождающейся жизнью в этих районах и их хтонической пустынностью межсезонья. Этот эффект усиливала пленка: она давала такие пожухлые выцветшие цвета, что фотографии абсолютно новой застройки выглядели так, будто были сделаны много лет назад. Я решил сосредоточиться на этом наблюдении, убрал из черновиков будущего проекта все снимки, созданные летом или с заметным солнечным светом, и еще две осени посвятил прогулкам по Новой Москве, наверное, уже более целенаправленно и осмысленно. Но все равно чего-то не хватало. Многие фотографы работали с этими локациями и до меня, все время казалось, что я опять повторяю какие-то уже много раз использованные сюжеты или копирую чью-то визуальную эстетику. Идея просто снимать призрачные полупустые дома казалась недостаточной.
фрагменты книги «Осеев»
Позже в одной из своих поездок я столкнулся с по-настоящему заброшенным районом новостроек. Застройщик обанкротился и целый квартал остался стоять посреди поля. «Подмосковная Припять» – так называли его в новостных передачах. Это было Новое Домодедово. Сейчас тут живут люди, потому что другой застройщик в итоге достроил район, но в течение нескольких лет он был практически пустым и не охраняемым, так что мне удавалось пробираться на территорию и внутрь домов.
Заинтересовавшись темой долгостроя, я обнаружил, что вокруг столицы есть довольно много жилых комплексов и целых микрорайонов, которые, скорее всего, обречены на медленное умирание и никогда не будут заселены жителями. Самый, на мой взгляд, вопиющий случай в Подольске – микрорайон Кузнечики. Опыт знакомства с ним передан в последнем тексте-интервью книги «Осеев» от имени Елены С. Я ухватился за идею снимать города-призраки. И, хотя съемки на их огражденных охраняемых территориях были небезопасны, сделал там довольно много набросков.
Заинтересовавшись темой долгостроя, я обнаружил, что вокруг столицы есть довольно много жилых комплексов и целых микрорайонов, которые, скорее всего, обречены на медленное умирание и никогда не будут заселены жителями. Самый, на мой взгляд, вопиющий случай в Подольске – микрорайон Кузнечики. Опыт знакомства с ним передан в последнем тексте-интервью книги «Осеев» от имени Елены С. Я ухватился за идею снимать города-призраки. И, хотя съемки на их огражденных охраняемых территориях были небезопасны, сделал там довольно много набросков.
– Как появилось название вымышленного города «Осеев»? Выходит, что это собирательный образ заброшенных недостроенных районов, и в книге они как один?
– Да, «Осеев» – это собирательный образ, но не заброшенных, а, наоборот – абсолютно «нормальных» обжитых территорий Новой Москвы. Когда я стал показывать фотографии, сделанные в недостроенных районах, своим знакомым, они спрашивали меня, в чем, собственно, разница? Мои предыдущие фото, по их мнению, выглядели точно так же... Тогда я решил, что раз уж не разницы, пусть вся московская агломерация станет огромным городом-призраком. Я придумал территорию этому городу, медленно расползающуюся от МКАД в область. Для не москвичей, МКАД – это кольцевая автострада, окаймляющая столицу и создающая для ее застройки искусственное территориальное ограничение. На обложке книги и внутри на одном из последних разворотов эта территория приведена в виде точной копии с Яндекс-карты.
Потом я придумал городу название «Осеев». Принцип простой: что-то очень знакомое, как Тутаев, Осташков. Но при этом не существующее на карте России.
Создал неоконченную историю города – от идеи строительства утопического мегаполиса типового жилья по инновационной программе «Город без окраин» до его гипотетического упадка и расселения. Эта история отражена в воссозданных мной «архивных» материалах: фрагментах газет, журналов, рекламных публикациях, а также в историях-интервью с жителями города, написанных тоже мной на основании моего собственного опыта и опыта других людей.
Потом я придумал городу название «Осеев». Принцип простой: что-то очень знакомое, как Тутаев, Осташков. Но при этом не существующее на карте России.
Создал неоконченную историю города – от идеи строительства утопического мегаполиса типового жилья по инновационной программе «Город без окраин» до его гипотетического упадка и расселения. Эта история отражена в воссозданных мной «архивных» материалах: фрагментах газет, журналов, рекламных публикациях, а также в историях-интервью с жителями города, написанных тоже мной на основании моего собственного опыта и опыта других людей.
фрагменты книги «Осеев»
Мне важно было сделать Осеев одновременно абсолютно типичной средой своего времени, и, вместе с тем, совершенно неузнаваемой, убрать конкретику места. Одной из самых больших дилемм в этом отношении была архитектура группы компаний ПИК, крупнейшего застройщика Москвы. Вокруг ПИК огромное количество скандалов, в том числе связанных с незаконным выселением людей из ветхого жилья с целью сноса их домов под строительство новых жилых комплексов. Я долго боролся с искушением оставить в своей книге дома и районы, построенные ПИКом, но в итоге отбросил почти все фотографии с ними – слишком уж они узнаваемы. Присутствие ПИКа в Осееве можно распознать по рекламным и «архивным» материалам, по истории одного из героев. Сама книга напечатана на той бумаге, которую использует ПИК для своих премиальных буклетов. Последнего пункта я, кстати, изначально не задумывал, но после утверждения бумаги в типографии мне сказали: «Отличный выбор! У нас даже ПИК печатает как раз на такой бумаге».
фрагменты книги «Осеев»
– Для тебя эстетика «человейников» это просто отражение нашего культурного кода в фотографии или же это попытка привлечь внимание к проблемам нашей современной урбанистики?
– Я не думаю, что многоэтажная типовая застройка отражает наш культурный код. Скорее, уровень культуры, уровень дохода, уровень притязаний. Она ведь характерна не только для России. Где-то от нее почти сразу же отказались благодаря экономическому и культурному развитию, где-то она осталась в истории в виде архитектурного наследия – например, комплексы Ле Корбюзье или Эмиля Айо. Где-то она продолжает развиваться: Китай, Турция, Центральная Азия.
Эстетика же съемки «человейников» идет еще из 70х - 80х годов, когда фотографы Дюссельдорфской школы в Европе, а затем и американцы стали безоценочно и отстраненно фиксировать типовые пространства, работать с эстетикой обыденности, повседневности, повторяемости. Одна из самых известных фотовыставок двадцатого столетия – «Новая топография» 1975 года в Музее Джорджа Истмана в Нью-Йорке – собрала этот опыт воедино, и с той поры в подходах к их съемке мало что изменилось.
Эстетика же съемки «человейников» идет еще из 70х - 80х годов, когда фотографы Дюссельдорфской школы в Европе, а затем и американцы стали безоценочно и отстраненно фиксировать типовые пространства, работать с эстетикой обыденности, повседневности, повторяемости. Одна из самых известных фотовыставок двадцатого столетия – «Новая топография» 1975 года в Музее Джорджа Истмана в Нью-Йорке – собрала этот опыт воедино, и с той поры в подходах к их съемке мало что изменилось.
Кадры из фотопроекта «Осеев»
Наш культурный код тут скорее демонстрируют некоторые визуальные особенности этих пространств: например, аляпистые цвета новостроек, «декор» во дворах и подъездах, куда за несколько лет уже успели просочиться лебеди из покрышек, хаос из машин и постоянно где-то валяющихся строительных материалов. Но я почти не работал с этим визуальным рядом. Мне было интересно создать, с одной стороны, абсолютно российское, но, с другой – полностью безликое, неузнаваемое пространство, своего рода архетип современной городской среды. Все отличительные признаки я либо убрал цифровой коррекцией, либо не включил в книгу.
Что касается привлечения внимания к проблемам современной урбанистики, то это не является моей целью. Скорее, мне просто нужно что-то «сказать», как и любому художнику, и я это «говорю» на языке своего медиума. Если это привлекает внимание к проблеме – что ж, хорошо.
Что касается привлечения внимания к проблемам современной урбанистики, то это не является моей целью. Скорее, мне просто нужно что-то «сказать», как и любому художнику, и я это «говорю» на языке своего медиума. Если это привлекает внимание к проблеме – что ж, хорошо.
книга OSEYEV
The history of a ghost town
Фотографии, концепция: Владимир Селезнев
Дизайн: Екатерина Антонова
Перевод на английский язык: Наталья Коныгина
формат 30,5 х 21,2 см
тираж 250 копий
128 страниц
твердая обложка
2020 год
Книгу можно приобрести ЗДЕСЬ
The history of a ghost town
Фотографии, концепция: Владимир Селезнев
Дизайн: Екатерина Антонова
Перевод на английский язык: Наталья Коныгина
формат 30,5 х 21,2 см
тираж 250 копий
128 страниц
твердая обложка
2020 год
Книгу можно приобрести ЗДЕСЬ
Читайте также
